29.03.2016
Агавни Мкртчян была коренной жительницей Битлиса. В их семье до погромов было семь мальчиков, пять девочек. Все мальчики были убиты руками турок. Турки также убили отца Агавни, а мать умерла в Эчмиадзине от холеры. Очевидец представляет пройденный ими путь депортации, рассказывая об окровавленном Евфрате и о судьбоносной встрече с Ованесом Туманяном.
Мы коренные битлисцы. Я внучка Мухси Вардана. Турки разрушили наш дом. В нашем доме было семьдесят человек. В семье было семь мальчиков, пять девочек. Все мальчики были убиты руками турок. Сейчас из нашего большого рода остались только я и Мисак, который сейчас генерал и живет в Москве.
В 1914 г. еще до депортации, пришли и забрали моего старшего брата в армию, он стал десятником. Как-то он пришел повидаться с нами, отец сказал:
- Хосров, родной, не уходи.
Брат сказал:
- Как не идти, я десятник, если не пойду, турки вас сожгут.
Он ушел и больше не вернулся. Несколько солдат решили сбежать, турки открыли по ним огонь, а некоторые из них бросились в Араз, спаслись и перешли в русскую армию.
Мой отец сбежал из турецкой армии, спрятался в стоге сена возле нашего дома. Османские турки вытащили его и убили. Мы осиротели.
Наш сосед турок – Юсуф Эфенди, пожалел нас, повел к себе домой. Курдские бандиты из отрядов гамидие пришли и спросили мою маму: «Где твое золото?» Мама в страхе сказала: «Там, в медном кувшине». Турки забрали золото и ушли. Наш сосед - турок обиделся на маму за то, что она не дала ему золото, и выгнал нас из дома. Когда мы вышли то увидели, что улицы были полны трупов, многих армян вырезали, а остальных гнали в неизвестном направлении. На всем пути был шум, крики, переполох. Турецкие полицейские без разбору били штыками. Ночью похищали девушек, женщин. Мою мать тоже забрали, изнасиловали, привели обратно. Хорошо, что мой отец был убит и не увидел, что его честь была опорочена.
Помню, во время депортации наша телега перевернулась в воду. В Евфрате многие утонули, а многих убивали и потом бросали в реку. Так, что воды Евфрата были залиты кровью.
Пешком дошли до Карса. Увидели памятник Лориса-Меликова, кто-то стоял, поставив ногу на орла. Оттуда пешком пришли в Игдир. С беженцами пошли в Эчмиадзин. Беженцы больные, обессилевшие лежали под стенами монастыря: старики, молодые – все больные и при смерти. Двое пришли, раздали хлеб и яйца детям. Моей маме дали одно яйцо и хлеб. Мама сказала:
– У меня два малыша.
Они дали еще одно яйцо, и мы поели. Оказывается, одним из них тогда был Ованесс Туманян. Вдруг начался сильный дождь. Все беженцы остались под дождем. Мать укрыла нас клеенкой, чтобы мы не промокли.
Ованес Туманян отправил звонаря к католикосу с просьбой взять ключ от монашеских келий, чтобы беженцы укрылись, но тот отказался, сказал, что кельи испачкаются. Тогда Ованес Туманян взял топор и начал ломать двери келий, позвал туда беженцев и сказал:
– Пойдите, скажите, что всеармянский католикос отказал, а всеармянский писатель Ованес Туманян сломал двери топором и принял беженцев.
Мама убрала клеенку, стряхнула с нее воду, отвела нас в кельи, и мы согрелись. Холера быстро распространялась. Моя бедная мама тоже стала жертвой холеры и умерла. Я осталась совершенно одна. Вместе с беженцами пришли в Ереван. Там нас не приняли, называли «беженцами».
В Ереване училась в школе имени Абовяна. В 1933 г. окончила Аграрный институт, который в то время был факультетом университета. В 1933-1936 гг. в Степанаване работала агрономом. Познакомилась с Агаси Ханджяном, а Мацак Папян был председателем нашего колхоза. Получила звание Заслуженного агронома. В годы войны служила в тылу и была награждена. Пятьдесят пять лет работала в министерстве хлебозаготовок главным специалистом, у меня есть ряд почетных грамот и свидетельств.
Вержине Свазлян, Геноцид армян: свидетельства переживших очевидцев, второе дополненное издание, Ереван, НАН РА изд. «Гитутюн», 2011, свидетельство 20, стр. 111-112.
